Событийный репортаж

Событийный репортаж →    Тематический репортаж →    Общий план →    Средний план →    Крупный план →    Деталь →    Триптихи →    Парная съемка →   

Событийный репортаж - это рассказ о мероприятии или происшествии, имеющим четкое временное соотнесение (дату, начало и конец). Репортаж о событии предполагает несколько этапов: предысторию, завязку, развитие сюжета, кульминацию, развязку (исход). Обычно в событии есть основные герои и второстепенные персонажи. Событие раскрывается через разные съемочные планы - на общих планах показывается место действия, через средние планы героев задаются их взаимоотношения, крупные планы и портреты показывают эмоции участников, детали задают корпоративную принадлежность и символику. Подбор материалов задает требуемую атмосферу и эмоциональный тон.

Окинский рейс

Событийный репортаж: Окинский рейс, Бурятия (Автор: Лена Павлова)

Мы позвонили заместителю главы Окинского района Бурятии по туризму, ожидая теплую встречу. Не так часто в район наведываются столичные фото-журналисты, да еще сразу от нескольких изданий. Вопреки ожиданиям, встреча оказалась осторожной. Собираясь посетить источники на границе Бурятии с Тывой, мы выяснили, что до них от районного центра 70 км, что необходим вездеход, что дорога займет целый день, и что стоить этот рейс будет от 12 до 15 тысяч рублей.

Раздобыв местную карту, мы выяснили, что ни вожделенных нами источников, ни дороги к ним на ней нет, хотя место в Бурятии легендарное. Урегулировав вопрос с непомерной ценой, мы добрались до районного центра – села Орлик, проехав по грунтовой дороге чуть меньше 200 км. Глубоко ночью, после штурма местной гостиницы и душа из-под чайника мы уснули, ожидая с утра увидеть вездеход. Утром нам представили проводника - Баира. Вместе с Баиром мы обошли весь поселок, закупили продуктов на неделю и безуспешно попытались раздобыть резиновые сапоги (точнее, мужские мы купили сразу, а вот женские найти так и не удалось). Несмотря на великолепную погоду, Баир настаивал, что сапоги - вещь необходимая. Вернувшись к гостинице, вездеход мы так и не увидели, но, спустя несколько часов, нас подвели к покрытому брезентом грузовому автомобилю, вокруг которого суетились люди.

Автомобиль оказался самым обыкновенным 131 ЗИЛом. Так мы познакомились с нашим вездеходом и его водителем. Мы спросили, сколько будем в пути, на что получили серьезный ответ: «Ехать 7-8 часов, но есть умельцы, которые доезжают за 11». Впрочем, встречающая сторона обещала, что наш водитель – Бамбалаев Буда – один из лучших. Вездеход от Орлика до источников ходит в сезон 3-4 раза в неделю и в короткое теплое лето всегда есть желающие использовать эту возможность добраться до удаленных поселков по пути или до самих источников, так что с нами поехала бурятская семья из 7 человек. После того, как все пассажиры погрузились в крытый брезентом кузов, наш вездеход тронулся в путь. Трясти его начало сразу, но нам сказали, что дорога еще ровная. Уже спустя первые полчаса мы вспомнили слова одного из наших коллег, совершивших путешествие в Окинский район годом раньше: «Семь дней на лошади – это ерунда, по сравнению с одним днем на вездеходе». Мы почувствовали его правоту, нас кидало по кузову друг на друга, и очень быстро все стали задыхаться от пыли. Один из наших бурятских спутников постучал водителю и предложил снять брезентовый тент, закрывавший кузов. Мы избавились от пыли, и нашим глазам открылся удивительный мир Горной Оки.

На протяжении пути мы дважды останавливались в сакральных местах, где нужно было выполнить бурятские брызгальные обряды, оказав почитание Хозяев места. Мужчины разожгли огонь и положили туда сладости и саламат (традиционно сваренную кашу из муки и масла), а также побрызгали водкой и молоком. В обрядах вместе участвовали экипаж и пассажиры. Как нам в последствии объяснили, без этих обрядов и подношений дорога не считается безопасной. Хозяин места может рассердиться и не впустить путников к себе. Не зная, вверить этому или нет, мы были рады отдыху и принимали участие в ритуалах.

Последующий маршрут прошел без особых сложностей. Мы форсировали две реки, разок застряли в болоте и с легкостью выдернули себя лебедкой. Как и обещал водитель, дорога заняла меньше 8 часов, и к ночи мы расположились на стоянке.

За три дня до возвращения пошел дождь, позволивший нам оценить предусмотрительность нашего провожатого. На вершинах гор и перевалов выпал снег. Шла вторая половина августа. За день до отъезда забрать нас приехал тот же экипаж. Выехали мы не очень рано. Искупались в последний раз в источниках. Мы не знали как все затянется в пути, поэтому не торопились. Обрядов на выезде не делали. Водитель сказал, что обряды и туда, и обратно делают только паломники и люди, которые редко посещают эти места. Дождь продолжал слабо моросить. На этот раз нашими попутчиками оказалось семейство бывалых походников из Новосибирска, которые решили вместе с двоими взрослыми детьми своим «шестидесятилетием ударить по бездорожью» и два чеха, с трудом говоривших по русски.

Тент на нашем 131 ЗИЛе был не в пример хорошим. Совершая небольшие переезды в течение поездки мы уже знали, что на других машинах он протекает на сквозь и внутри кузова в дождь не бывает сухого места. В этот же раз мы были почти сухими. Добравшись до одного из болот, мы поехали другой дорогой (если можно назвать дорогой отпечатки других машин). Водитель изменил траекторию нашего движения, сказав, что накануне пробовал этот путь и хорошо его прошел. Но колею размыло, и новый путь оказался не лучше. Не прошло и 50 метров, как наша машина села первый раз под удивленные возгласы водителя, который в этом месте подвоха не ожидал.

И началось. Машина застряла в чистом поле. Вокруг было болото и ни одного дерева. Местами торчали старые пни, за которые мы пытались зацепить лебедку. Со второй или третьей попытки нам удалось зацепиться за одно и корневищ.

На втором застревании ЗИЛ воткнулся в землю «носом» и пришлось долго работать лопатами, прежде чем удалось достать лебедку. В процессе участвовали все – беда то была общей. Кто-то копал, кто-то отгребал землю, кто-то пошел к стоящему отдельно дому за дополнительным тросом. Семидесяти метров нашего троса уже не хватало. Через час слаженной работы и нескольких попыток машина выдернула себя. В машину уже не садились. Она пошла налегке. Пассажиры – кто как умел и в чем был – перебирались через болото сами. Через болото, кто по пояс, кто по колено, почти все – без сапог и мокрые насквозь от усилившегося дождя.

Дошли до небольшой реки, форсирование которой на пути «туда» не составило особых проблем. В этот раз водитель решил проехать воду на скорости. По средине пути машину повело, накренило, и она увязла. Уровень воды сильно поднялся за время дождей. Тут началось самое интересное. До машины добраться сухим было нельзя, т.к. она застряла посреди реки, но для нас это уже не имело большого значения. Пришлось «сплавать» в кузов за фототехникой, поскольку появилась опасность переворачивания. Водительскую дверь затопило и Буде пришлось выбираться через другую. Под воду ушла задняя часть кузова.

Вдоль берега реки росли молодые деревца. Но, как в последствии выяснилось, они не были в состоянии удержать наш вес. Лебедка вырывала их с корнем, по нескольку сразу. На другой стороне реки стояли более крупные деревья. Сцепив три троса вместе, мы смогли дотянуться до них и закрепиться. Но при попытке запустить лебедку стало понятно, что машина не выйдет, а только перевернется, так как угол сцепки был слишком острый. Попытка изменить угол через рычаги ни к чему не приводила, т.к. молодые деревья вырывались с легкостью.

В ход пошла другая технология, объяснившая нам природу странной формы ям, виденных нами ранее. По направлению пути движения вездехода на берегу в отдалении перпендикулярно оси была выкопана яма максимальной глубины. Для этой местности эта глубина составляла 70-100 см, дальше был лед (вечная мерзлота). В яму закапывалось бревно длиной 2-3 метра, за которое и цеплялся трос. После этого бревно закапывалось, земля утаптывалась и все свободные руки, в смысле ноги, вставали сверху, чтобы удерживать бревно. Но почвенный слой оказался настолько размочен, что лебедка бревном просто срывала его.

К этому моменту экипаж с пассажирами настроился на ночевку. Женщины перебрались на сухой участок, разожгли костер и начали готовить еду. Пассажиры согревались чаем – по очереди из одной чашки и одной ложки, поскольку плыть за посудой в кузов больше не хотелось. Все мужчины продолжали копать ямы, понимая, что надежда на них - слабая. Оставалось ждать, когда пойдет другая машина. Правда с учетом обстановки вокруг было больше вероятности, что она просто «затонет» рядом. Последняя попытка выкопать яму была предпринята из расчета максимальной длины тросов, связанных вместе. Работников прибавилось, подтянулся местный житель, который по счастливому обстоятельству оказался еще и дядей водителя (в этом малозаселенном районе, в котором проживают всего 5 тыс. человек, такое возможно). Он пришел с ломом и сходил за дополнительной лопатой. Было видно, что в этом месте оказывать подобную помощь ему далеко не впервой.

Машину вытащили с пятой или шестой попытки. Бревно с фрагментом троса, которое нас вытянуло, так и оставили в земле для следующих машин. Один из чехов во время работы лебедки делал магические пасы, и, кто его знает на этой земле, может быть и это тоже помогло. А может, чеху хотелось потанцевать победную джигу. К этому времени был готов ужин в этот раз (во исполнение обряда) в избытке «побрызганный» готовившими его женщинами. Поели и поехали дальше, остальное было уже проще.

Наступала ночь. Пассажиры в кузове стали медленно замерзать, так как сухого не было ничего ни у кого. Спасались песнями, которые горланили, чтобы перекричать шум мотора и не замерзнуть. Тряска уже никого не смущала. Глубоко ночью проезжали взлетное поле давно заброшенного аэродрома, на котором со времен воспоминаний молодости новосибирских походников так и остались цветущие эдельвейсы. Собственно так мы впервые и познакомились с этими цветами ночью, а рассмотреть их нормально смогли только на следующий день. Во втором часу ночи в гостинице взломали камнем закрытую на защелку изнутри дверь. И когда прощались с водителем, он сказал, что в семь утра выезжает тем же маршрутом обратно. Для него это был просто еще один рабочий день.

Авторы статьи: Лена Павлова и Михаил Котиди (2009)